Семья Соколовых
Отоларинголог Андрей Соколов, не принятый в члены жилтоварищества из-за занятий частной врачебной практикой на дому, учительница музыки Мария Соколова, окончившая Московский Екатерининский институт благородных девиц, семейный конфликт из-за жилплощади, кусок мрамора с руин взорванного храма Христа Спасителя и игры в войну после войны.
До революции квартиру № 31 занимала семья отоларинголога Андрея Андреевича Соколова (1888–1940-е). Он родился в Тамбове в семье священника. В Москве Соколов работал ординатором амбулатории в Морозовской детской больнице, а также вел частную врачебную практику у себя дома — принимал по вторникам, четвергам и субботам с 16 до 18 часов («Вся Москва». Адресная и справочная книга на 1917 год. С. 673). Соколов состоял членом лечебного медико-филантропического общества — благотворительного заведения для бедных больных, которое располагалось на Чистопрудном бульваре в доме Виноградовой. Андрей Андреевич жил в доме со своей женой Марией Андреевной (1879–1962) и детьми — Дмитрием (1904–1940-е), Андреем (1906–1973), Елизаветой (1912–1998) и Германом (1921–1941). Старшие сыновья Дмитрий и Андрей ходили в Медведниковскую гимназию (Староконюшенный переулок, 18).
Мария Андреевна Соколова, в девичестве Нерода, родилась в городе Лебедин (сейчас Сумская область, Украина). Ее отец служил смотрителем народных училищ и направил дочь учиться в Москву. Мария Андреевна окончила Московский Екатерининский институт благородных девиц (Суворовская площадь, 2), говорила на французском и немецком языках и играла на фортепиано. Уже после революции Мария Соколова давала частные уроки музыки.
Содержание
Самоуплотнение
В 1920-е годы Андрей Соколов продолжал работать в Морозовской детской больнице врачом-ординатором. Несмотря на то, что его и семью не приняли в жилищное товарищество дома на Большой Садовой, они остались в своей дореволюционной квартире. Отказ был связан с тем, что Соколов принимал пациентов дома: «с больн. практ. на дому» (ЦГА Москвы. ОХД после 1917 года. Ф. 2433. Оп. 4. Д. 725. Л. 75 об) — написано напротив его фамилии в списке жителей на апрель 1924 года.
В 1921 году в квартиру № 31 приехала из Тамбова семья старшего брата Андрея Соколова: Николай Андреевич Соколов (р. 1868), сотрудник Наркомфина, вместе с женой Варварой Ивановной (р. 1870) и детьми Николаем (р. 1897), Варварой (1906–1962) и Татьяной (1907–1975). Напротив каждого из членов семьи Николая Соколова в графе «Имеет ли право быть членом жилищного товарищества» записано — «временно, без права занятия на жительство площади» (ЦГА Москвы. ОХД после 1917 года. Ф. 2433. Оп. 4. Д. 725. Л. 76). Тогда же Андрей Андреевич развелся со своей женой и выехал из дома. На собрании жилтоварищества 7 августа 1925 года, Андрей Соколов заявил, что выписал брата из Тамбова, так как больше не живет в доме, а также, что «никаким буржуем» (ЦГА Москвы. ОХД после 1917 года. Ф. 2433. Оп. 4. Д. 725. Л. 123 об.) его (А. А. Соколова) считать нельзя.
В 1924 году Николай Андреевич Соколов написал заявление в МУНИ (Московское управление недвижимым имуществом) с просьбой улучшить свои жилищные условия. Он несколько раз пытался стать членом жилтоварищества, но каждый раз встречался с противодействием со стороны правления, пока в сентябре 1924 года народный суд Краснопресненского района не обязал правление жилтоварищества принять Николая Андреевича. Однако это не гарантировало семье Соколова улучшения жилищных условий. В своем заявлении он сетует, что правление не принимает его во внимание при распределении «излишек» в доме и площади не дает. Николай Соколов находился в конфликте не только с правлением жилтоварищества дома, но и с Марией Андреевной Соколовой — бывшей женой своего брата Андрея: «Вмешиваясь в ссору мою с женой брата, в квартире которого я живу, правление держит сторону жены брата <…> и тем создает нам невыносимую жизнь <…> правление действует с ней заодно и вместо того, чтобы отвести нам законную площадь и тем прекратить неурядицу, оно своими действиями старается помочь выбросить меня с семьей на улицу».
Мария Андреевна Соколова до войны работала делопроизводителем в Институте неотложной помощи имени Склифосовского. По воспоминаниям ее внучки Елены Андреевны Карельской (р. 1945), Мария Соколова «была женщиной по характеру мягкой и интеллигентной, хотя у нее был внутренний стержень и обстоятельствам она не поддавалась». У Марии Андреевны был большой круг знакомств в Москве, она часто ходила в гости, покупала абонементы в консерваторию и в концертный зал имени Чайковского. По воспоминаниям Елены Карельской, с утра она первым делом обливалась холодной водой, а потом молилась. Мария Соколова посещала храм Всех Святых во Всехсвятском (Ленинградский проспект, 73) и храм Рождества Иоанна Предтечи на Пресне (Малый Предтеченский переулок, 2).
Старший сын Соколовых Дмитрий Андреевич Соколов был набожным человеком. Елена Карельская вспоминает, что в квартире хранился кусок мрамора, который Дмитрий принес с руин взорванного храма Христа Спасителя. Второй сын, Андрей Андреевич Соколов закончил бухгалтерские курсы, во время войны служил в зенитной артиллерии. В 1950-е годы работал инженером-экономистом. По воспоминаниям его дочери Елены Карельской, Андрей Соколов увлекался охотой и даже подрабатывал егерем, а одно время преподавал на снайперских курсах. Младший, Герман Андреевич Соколов служил в охране военного аэродрома в Архангельске и погиб в первые дни войны в ходе обстрела.
Жена Николая Соколова Варвара Ивановна Соколова работала ответственным исполнителем в гостинце «Интурист». Их дочь Варвара Николаевна Соколова, согласно домовой книге 1940 года, числилась дежурным администратором в гостинице «Националь». Она окончила Московский институт новых языков (сейчас Московский государственный лингвистический университет) и работала во время войны гидом-переводчиком для иностранных англоязычных делегаций. После войны Варвара Николаевна преподавала английский язык в МГУ и Педагогическом институте им. Ленина. В 1962 году Варвару Николаевну сбила машина на Кутузовском проспекте. Младшая дочь Татьяна Николаевна Соколова работала в ГИТИСе управляющей делами.
Прямая речь
Елена Андреевна Карельская (р. 1945), внучка отоларинголога Андрея Андреевича Соколова жила в квартире № 31 со своего рождения до 1972 года.
В квартире везде был дубовый паркет, но в каждой комнате он был по-разному уложен. Где-то ромбами, в коридоре — правильными квадратами, где-то елочкой, а на кухне пол был выстелен досками. Помню, что через черный ход можно было пройти в квартиры, которые выходили окнами на Садовую. В 1950-е годы на черной лестнице поставили баки для всяких пищевых отходов. Потом все это развозили по соседним колхозам. Снаружи была пожарная лестница. Мы там лазали иногда. А в узком дворике между домом и министерством (Министерство монтажных и специальных строительных работ, Большая Садовая, 8. — Прим. автора) вешали белье. Министерство строилось долго, и мы по нему тоже лазали, так и говорили: «Пойдем на постройку лазать». Впоследствии это здание все равно продолжали называть «постройкой».
Мы часто устраивали в квартире праздники. Варвара Николаевна и Татьяна Николаевна регулярно отмечали свои именины и прекрасно готовили. Папа хорошо танцевал — танго, фокстрот; заводили патефон. Пасху всегда праздновали. Бабушка ходила святить куличи, мы делали пасху, красили яйца. Помню, после войны играли в войну: лазали по сундукам, палками друг на друга показывали и орали «Хенде хох!».
Музей Булгакова продолжает собирать информацию по истории дома № 10 на Большой Садовой. Мы хотим рассказать историю каждой квартиры. Если вам есть чем поделиться — пишите нам на адрес dimaoparin@hotmail.com, звоните по телефону +7 (495) 699 53 66 и присоединяйтесь к проекту!