Мастерская Николая фон Бооля и династии скульпторов Рукавишниковых

Управляющий Московской конторой императорских театров и императорских театральных училищ Николай фон Бооль и династия скульпторов Рукавишниковых в мастерской № 36

1900–1910-е

Центральная часть дома, парадный фасад которой выходит во двор, была занята (и до сих пор частично остается) художественными мастерскими, или, как указано в описи 1914 года, студиями. До революции студию на втором этаже арендовал художник и административный служащий Николай Константинович фон Бооль (1860–1938).

В 1898 году фон Бооль был назначен помощником заведующего монтировочной частью Московской конторы императорских театров. В 1901 году он становится уже заведующим монтировочной частью, а в 1903 году получает должность управляющего Московской конторой императорских театров и императорских театральных училищ. В этом же году фон Бооля производят за выслугу лет в надворные советники и награждают орденом Святой Анны второй степени. Николай Константинович занимает эту позицию до 1910 года. В своих воспоминаниях директор императорских театров Владимир Аркадьевич Теляковский характеризует фон Бооля, как «настоящего чиновника, со всеми хорошими и дурными качествами, званию этому присущими» (Теляковский В. «Воспоминания. Л.», 1965 год). Фон Бооль числился почетным членом Совета детских приютов, членом Санкт-Петербургского общества поощрения художников, Общества ознакомления с историческими событиями России, членом Московского столичного попечительства о народной трезвости и Общества призрения престарелых артистов. Скорее всего к 1910-м годам он покинул службу и сконцентрировался на своем увлечении живописью. Проживая с женой Юлией Григорьевной и дочерью Ольгой на Арбате, он арендовал для работы художественную студию на Большой Садовой. Николай Константинович писал в основном крымские пейзажи и виды Петербурга и Москвы.
Из воспоминаний Натальи Петровны Кончаловской, дочери художника Петра Кончаловского, проживавшего с семьей и работавшего в мастерской № 40:

Под Якуловыми занимал мастерскую директор Большого театра по фамилии фон Бооль, грузный, угрюмый человек с одутловатым лицом, обрамленным седыми баками. Я запомнила его, вечно опутанного шарфом, меховом картузе и высоких ботах (Кончаловская Н. Волшебство и трудолюбие. М., 2004).

Документы семьи фон Бооль

Документы семьи фон Бооль

Николай фон Бооль и Фёдор Шаляпин
Время от времени у администрации Большого театра и лично у фон Бооля возникали противоречия с Федором Шаляпиным. Известна фраза Шаляпина, процитированная переводчицей Татьяной Щепкиной-Куперник в своих воспоминаниях: «Помню — он уже был в Большом театре — рассердил его чем-то управляющий конторой фон Бооль. Шаляпин требовал его к себе и восклицал: „Подайте-ка его сюда… Я его так отделаю… Фон-то из него выбью — одна боль останется…“».

Один из самых громких конфликтов, в котором были замешаны фон Бооль и Шаляпин, произошел в период событий первой русской революции. В ноябре 1905 года на концерте в Большом театре Федор Шаляпин спел «Дубинушку» — песню народную, переработанную еще в 60-е годы XIX века и ставшую революционной. Когда Шаляпин пел песню по настоянию публики, фон Бооль находился в фойе. Он не успел бы остановить певца и не смог бы приказать опустить занавес, так как Шаляпин находился слишком близко к залу. На следующий день Николай Константинович написал взволнованное письмо директору императорских театров Владимиру Теляковскому, в котором рассказывал, что Шаляпин призывал зал подпевать, и многие «с верхов» стройно и дружно пели вместе с артистом. Некоторые зрители временно покинули ложи и вышли переждать в фойе, другие же просто уехали. Этот скандал дошел до императора, который был удивлен, что фон Бооля и Шаляпина до сих пор не уволили из театра. Дело удалось замять.

Сохранилось письмо 1903 года Шаляпина фон Боолю, в котором певец просит прощения за случившееся во время спектакля «Мефистофель» недоразумение. В сцене шабаша на Брокене Шаляпину из-за кулис две барышни подали плащ не вовремя и не с нужной стороны. Эта ошибка вывела артиста из себя и он крикнул им: «Идиоты». Барышни приняли это на свой счет, хотя Шаляпин был разозлен режиссером Павловским и хористами, которых он просил вынести плащ. Дело дошло до того, что одна барышня так расчувствовалась, что упала в обморок. Этот случай опечалил Шаляпина и он решил сразу же через фон Бооля попросить у девушек прощения.

Письмо Фёдора Шаляпина Николаю фон Боолю

Письмо Фёдора Шаляпина Николаю фон Боолю

1920–1930-е

Из-за неясного имущественного статуса художественных мастерских в доме жилищное товарищество неоднократно судилось с художниками. Не избежал этой участи и Н.К. Фон-Бооль, прописанный с женой в квартире 35 и арендовавший художественную мастерскую для работы. Все началось 9 апреля 1924 года, когда специальная комиссия Совнаркома по разгрузке г. Москвы постановила изъять у гражданина Фон-Бооля излишки жилой площади, под которыми подразумевалась мастерская. Правление дома рассчитывало переселить Фон Бооля, забрать мастерскую и заселить ее рабочими печатниками из подвальных помещений. Но 27 августа пришло письмо инспектора Московского управления недвижимым имуществом, который распорядился приостановить вселение новых жильцов, так как мастерская подлежит изъятию в пользу города и жилое товарищество дома не имеет на нее никаких прав. Правление дома 8 сентября направило еще одно письмо в МУНИ с просьбой оставить мастерскую в распоряжении жилтоварищества дома 10, но получило отказ и предложение судиться за площадь. Дело стало затягиваться — правление дома хотело выселить Фон-Бооля, но не хотело терять большую площадь, которую МУНИ собиралось забрать и у Фон-Бооля и у жилтоварищества. Еще одно письмо с просьбой оставить мастерскую жилтовариществу было направлено в МУНИ 22 ноября 1924 года. Финал этой истории не ясен, но, очевидно, что Н.К. Фон-Боолю и жилтовариществу удалось отстоять площадь – у нее остался статус мастерской, заселять рабочими студию не стали (Ф. 2433. Оп. 4. Д. 725).

В 1937 году мастерскую в квартире № 36 получает скульптор Митрофан Сергеевич Рукавишников (1887–1946). Митрофан Сергеевич родился в Нижнем Новгороде, в 1919 году переехал в Москву. В 1920-х — 1930-х годах скульптор производит монументальные декоративные скульптурные композиции, а также росписи, декорации, эскизы для спектаклей в Еврейском театре, эскизы для балетных постановок на льду. В 1930-е и 1940-е годы Рукавишников получил заказ на производство ряда архитектурных декоративных композиций для Москвы: «Капитель» — мраморный фонтан в саду «Эрмитаж», «Муза с бубном» — скульптурная композиция на фасаде Большого театра и «Ангелы» — рельеф на его фронтоне.
Семья Митрофана Сергеевича проживала в Гранатном переулке, а помещение на Большой Садовой использовалось лишь в качестве мастерской.

1940–1970-е

Во второй половине 1940-х годов мастерская переходит сыну Митрофана Сергеевича Иулиану Митрофановичу Рукавишникову (1922–2000). К наиболее значимым работам Иулиана Митрофановича относятся памятник А.П. Чехову в Таганроге, серия скульптурных изображений Ленина, скульптурные портреты И.П. Павлова, И.В. Курчатова, Н.А. Островского, М.В. Ломоносова. Вместе с Иулианом Митрофановичем в мастерской на Садовой работала его жена — скульптор Ангелина Николаевна Филиппова (1923–1986).

В конце 1960-х годов в мастерской на Большой Садовой начинает работать сын Иулиана Рукавишникова скульптор Александр Иулианович Рукавишников (1950 г. р.). Тогда же его отец получает мастерскую в районе Нового Арбата. Александр Рукавишников в детстве часто посещал мастерскую родителей:

Я помню меня приводили в эту мастерскую маленьким. Пару раз я уронил скульптуры. Первый раз я уронил скульптуру метра четыре, а второй раз я почти уронил, но держал долго и подвигом считалось, что я так долго сумел продержать скульптуру. По-моему это была мамина фигура Куйбышева.

Мастерская № 36. Фотографии скульпторов Рукавишниковых

Мастерская № 36. Фотографии скульпторов Рукавишниковых

1980–1990-е

Александр Иулианович — один из крупнейших современных скульпторов Москвы. К наиболее известным среди москвичей работам Рукавишникова относятся памятники М. Шолохову на Гоголевском бульваре, Ф. Достоевскому у РГБ, Александру II у Храма Христа Спасителя, Ю. Никулину на Цветном бульваре, В. Ростроповичу и М. Магомаеву в районе Брюсова и Елисеевского переулков, Сергею Михалкову на Поварской.

Из интервью с Александром Рукавишниковым о работе в мастерской на Большой Садовой и соседе, продававшем запрещенную литературу:

Жизнь в мастерской была активной и работать они одно время мне не давали. Это центр и все, кто шли мимо, считали своим долгом зайти в гости. Был в доме один человек, который на меня повлиял тем, что он книжки нелегальные перепечатывал и продавал. Жил он как раз в булгаковском подъезде на третьем или четвертом этаже. Его звали Витей по кличке Барабан. Процентов 60 того, что я прочел из мировой литературы — это благодаря ему.

О скатной крыше мастерской Кончаловских:

Как-то зимой я приехал и поставил «Жигули» во дворе, прямо под мастерскими. Приходит мой приятель, шутник такой и говорит: «У тебя машина пополам разломана, и в ней снег лежит». А я говорю: «Да я знаю, это ерунда все». Шучу я, потому что знаю, что он шутит. Вышел, а там действительно машина напополам прогнулась, кабины нет фактически, кабина до пола вмята. Снег со льдом скатился со скатной крыши мастерской Кончаловского.

О гараже под мастерской Рукавишниковых:

В каретном сарае был гараж дипломатического корпуса. И там были мужики-водители, которые работали с дипломатами. Отец был с ними связан, потому что скупал все, что они воровали — колеса, масло, зеркала. Потом это у него все это осталось в каких-то нечеловеческих размерах, можно было бы свой магазин открывать.

2000–2010-е

Сейчас в мастерской работает сын Александра Рукавишникова Филипп Рукавишников (1974 г. р.). Среди его произведений цикл скульптур «Чайники» (1990–2003), совместная работа Александра и Филиппа Рукавишниковых памятник В.В. Набокову (Монтре, Швейцария, 1999), скульптуры «Бабочка на листе» и «Улитки» (Москва, Куркино, 2006), фонтан «Вдохновение» у Третьяковской галереи, бюст Ф. М. Достоевского для российского посольства в городе Лима (Перу, 2007) и другие.

Музей Булгакова
 

Музей Булгакова продолжает собирать информацию по истории дома № 10 на Большой Садовой. Мы хотим рассказать историю каждой квартиры. Если вам есть чем поделиться — пишите нам на адрес dimaoparin@hotmail.com, звоните по телефону +7 (495) 699 53 66 и присоединяйтесь к проекту!