• • Кв. 11

Галина Старкова

Галина Юрьевна Старкова, в девичестве Пелевина (1954 г.р.) поселилась в комнате 11-ой квартиры в 1973 году. До переезда на Большую Садовую Галина Юрьевна жила с мамой, сестрой и братом в районе Коломенского парка. Матери Галины удалось обменять квартиру и расселить детей. На Большой Садовой Галина вышла замуж и родила дочь. Галина Юрьевна с мужем и дочерью прожили в 11-ой квартире до 1978 года. В 1977 году к ним в коммуналку с проверкой жилищных условий пришла депутат Краснопресненского района и известная актриса Вера Васильева. После того, как она увидела, что в квартире протекает крыша, актриса добилась ордеров на новые квартиры всем проживавшим в 11-ой квартире на Большой Садовой. Несколько молодых семей, в том числе и семья Галины Старковой, получили отдельное жилье в одном многоквартирном доме в Орехово-Борисово. Старейшая жительница квартиры Валерия Сергеевна Моссолова (1907 г.р.), получила комнатку на Большой Бронной.

Об отношениях в квартире

– Какие вообще были отношения в квартире?

– Дружные. Это такая была квартира дружная! Вы знаете, мне кажется, мое самое лучшее, веселое время было именно <тогда>. Была кухня большая. В кухне ставили проигрыватель и танцевали до утра. Весело было, очень весело.

– Какой проигрыватель?

– Пластинки.

– На кухне и танцевали?

– Да.

– У вас молодая квартира была?

– Молодая. Колесники чуть-чуть <постарше>: Ане будет 70 в июне, Диме 72 в мае. У них 50 лет свадьбы. Сегодня с ними разговаривала: 25-го они собирают. Потом Валя с Мишей тоже молодые такие же, ребенок такой же маленький был. Бардовские чуть постарше были, Павел и Ольга. У них девочка Катя, она чуть постарше была. В основном мы дружные были, веселые были. Ходили на коньках на Патриаршие катались.

<…>

– Новый год отмечали все вместе, да. Кстати, как-то раз была такая хорошая <история>. С Колесниками пошли на Патриаршие. Новый год встретили все – решили пойти к елке. Там же елка стояла на прудах. Где пруд Патриарший. И мой муж дал ему коньки, а он сам парень-то с Молдавии, никогда на коньках не катался. Надели ему коньки. Он только встал на них, и как брык! Сразу нос расквасил, асфальтовая болезнь. Но так как с собой брали мы, примочили ему сразу водочкой, всё замазали, и дальше.

Старожилы квартиры

До революции длительное время квартиру № 9 арендовала семья потомственного дворянина Сергея Федоровича Мосолова — члена правления Московского учетно-ссудного общества взаимного кредита. После его смерти вдова Людмила Сергеевна (1875 г. р.) и две дочери Ольга (1905 г. р.) и Валерия (1907 г. р.) переехали в квартиру № 11. Ольга в 1920-е годы работала машинисткой товарного отдела Госбанка, а впоследствии — в «Известиях». Последней выехала из 11-ой квартиры в комнату на Большой Бронной Валерия Сергеевна Мосолова – в 1978 году.

– Как Валерия Сергеевна уживалась с молодыми?

– Замечательно уживалась. Она очень была хорошим человеком. Я что запомнила: она из апельсиновых корочек делала цукаты, и она детей угощала. К ней дети – толпой. Те, которые наши, туда прямо!

– Она вам сказала, что она дворянка? Ведь об этом не очень принято было говорить.

– Ну она как сказала? Что папа был не простым, что он работал там-то и там-то. Как-то мы тогда не задавали такие вопросы, но я думаю, что все-таки не простые они были, раз занимали всю квартиру.

– Вы думаете, эта семья занимала эту квартиру до революции?

– Да.

– Это как вы помните?

– Это она рассказывала. Она рассказывала, где была, например, спальня родителей. То есть это с ее слов.

– А было ощущение иногда: ее же квартира была, а сейчас тут куча чужих людей?

– Нет. Думаю, она с этой мыслью давным-давно свыклась, и для нее это уже было как данность. Сами понимаете, годы-то какие были. Доживала. Но ей было интересно. Можно так сказать, для нее этот дом был, мы все вносили в ее <жизнь> какое-то разнообразие. Для нее это было интересно это. А если бы она где-то одна жила, то сами подумайте. Если человек один живет, то это же вообще!

– Вы ей как-то помогали, даже молодые?

– Все. Обязательно. Кто-то приносил. «Галя, ты идешь? – Иду, Валерия Сергеевна. – Купи мне хлеба, пожалуйста». Все, обязательно все. Если она просила, мы все с удовольствием ей покупали.

Соседи по дому

– Вы знаете, внизу жила певица. Все время распевалась. Она как раз подо мной жила. Я помню – она откроет окно и распевалась. И мы потом записали ее, и вниз ей <опускали магнитофон на веревочке с игравшей записью ее голоса>. Издевались.

<…>

Вот напротив другой подъезд, пятый этаж, я не помню квартиру. Знаю, что черные ходы у нас вместе. И она приходила, я ее хорошо очень запомнила – Циля Григорьевна. Детей она все время конфеточками подкармливала. Как-то она пригласила – у нее была большая библиотека. Вернее, у мужа. Тогда это было вообще! У него был кабинет полностью в книгах: книги, книги, книги. А она собирала кукол, у нее была большая коллекция кукол. Ей привозили, потому что дочь у нее была в каком-то театре, Димка мне говорил – работала она каким-то администратором или кем-то.

В квартире № 24 с 1941 года проживал Фурман Давид Иосифович (1897 г.р.) с женой Цицилией Гешелевной (1899 г.р.). Согласно домовым книгам на 1958 год, оба были пенсионерами. С ними жила их дочь Геня Двидовна Фурман (1926 г.р.), работавшая администратором в Московском телевизионном театре.

Театр оперетты

В 1970-е годы, там где сейчас стоит Театр сатиры, в саду Аквариум, располагался Театр оперетты. В 11-ой квартире с 1960 года проживали сестры Хлопотниковы – уроженки Смоленской губернии. Екатерина Матвеевна (1917 г.р.) работала гардеробщицей в Театре Оперетты. Ольга Матвеевна (1915 г.р.) в те годы уже была пенсионеркой.

– Так как Катерина Матвеевна работала в Театре оперетты, все оперетты мои были. Все пересмотрела! Помню, летом было: «Мы начинаем в 22». Сейчас это не практикуется, конечно. И были отрывки из оперетт.

– Как капустник такой?

– Да.

– А что значит «Мы начинаем в 22»?

– В 22 начинали. Я помню, был творческий вечер Шмыги, и я была у нее. Я такой любитель оперетты – это просто что-то! Светлана Варгузова, все вот эти еще молодые были. Барышников еще молодой.

Посещение квартиры в 1990-е.

Я помню, свою младшую дочь я повела. Интересно было ей, и я говорю: пойдем! Она еще небольшая была. Это были 90-е годы, когда свободно, все разрушено. И там как? Если поднимаешься по лестнице, то первые в эту сторону квартиры, дальше поднимаешься – пролет наш. Потом опять так. И вот, я помню, мы с ней встали, и крыша вся худая видна была. И мы свободно зашли.

– Там никто не жил в 90-е годы?

– Нет. Мы заглянули в замочек – мы увидели картины. Там была какая-то мастерская. Мы заглянули – было интересно посмотреть.