• • Кв. 42
• Характеристика квартиры на 1914 год: 6 светлых комнат;
  площадь — 34,33 кв. саж.;
  годовой доход, который могла приносить квартира, — 1550 рублей.

Квартира №42

«Чулочница-эксплуататор» Акилина Шелепова, кучер Василий Федорович, безработная гражданка Екатерина Левчук, отправившая под суд председателя жилтоварищества Раева, и другие жители квартиры № 42

1900–1910-е

Согласно описи владения за 1914 год, квартиру № 42 арендовал помощник аптекаря Александр Моисеевич Фридман.

1920-1930-е

Квартира № 42 не была густонаселенной по сравнению с другими (например, в 50-й жили 16 человек). В 1924 году здесь были зарегистрированы всего семь человек. Семья Бочковых: безработный Емельян Максимович и его жена «чулочница-эксплуататор» Акилина Ивановна, семья Шелеповых, кучер Василий Федорович и та самая знаменитая безработная гражданка Екатерина Львовна Левчук, которая отправила под суд председателя жилтоварищества Николая Зотиковича Раева.

В списке жильцов 1925 года остались всего четыре квартиранта — Бочковы, Наталья Ивановна Шелепина и новый жилец М. И. Шихин. Из квартиры и дома были выписаны Петр Иванович и Елизавета Петровна Шелеповы, кучер Василий Федорович и гражданка Левчук. В 1920-е годы Шелеповых, Бочковых и Шихиных переселили в бывшую квартиру домовладельца Пигита № 5.

Председатель жилтоварищества Н.З. Раев и народный суд

История несчастного управдома Никанора Ивановича Босого из романа «Мастер и Маргарита», у которого при обыске по доносу Коровьева обнаружили валюту в вентиляции, вероятно, как это часто бывает у Булгакова, имеет реальный прототип.

В похожей ситуации (арест и суд) оказался в 1925 году 30-летний Николай Зотикович Раев — председатель правления жилищного товарищества дома на Большой Садовой, 10, член партии, служащий, завсклада Госбанка. В 1924 году он проживал в квартире № 33 с Пелагеей Ивановной Раевой, имя которой совпадает с именем жены Никанора Ивановича в романе «Мастер и Маргарита»: «И тут случилось, как утверждал впоследствии председатель, чудо: пачка сама вползла к нему в портфель. А затем председатель, какой-то расслабленный и даже разбитый, оказался на лестнице. Вихрь мыслей бушевал у него в голове. Тут вертелась и вилла в Ницце, и дрессированный кот, и мысль о том, что свидетелей действительно не было, и что Пелагея Антоновна обрадуется контрамарке».

В апреле 1924 Николая Зотиковича Раева избрали председателем правления. Секретарем стал 19-летний Александр Павлович Хрынин из квартиры № 29. Но уже в следующем 1925 году, в августе Раева сместили с должности в результате скандала и последовавшего за ним уголовного дела. Председателя пытались уличить в растрате, но доказать это не удалось и к уголовной ответственности Раева привлекли за «самоуправные действия и отказ подчиниться решению Нарсуда». 22 мая 1925 года в «Известиях» опубликовали заметку «Нарушителей революционной законности — под суд!». Суть ее сводилась к тому, что Раев, обязанный по решению суда переселить гражданку Левчук в хорошую комнату из подвального помещения, отказался выполнить постановление суда и предоставил эту хорошую комнату гражданину Василевскому (едва ли безвозмездно). Суд признал правоту истицы, Раева приговорили к трем месяцам принудительных работ по месту службы с понижением оклада на один разряд. Репортер отмечал, как кажется, не без удовольствия: «Зал был переполнен жильцами дома, т.к. большинство интересовалось исходом дела».

Заметка попала в Московское управление недвижимым имуществом (МУНИ), и оттуда немедленно поступило распоряжение разобраться в ситуации и переизбрать правление или председателя, если окажется, что виновен только он. Правление пыталось защитить своего председателя и на специальном заседании членов фракции РКП(б) 28 июля 1925 года приняли резолюцию, согласно которой фракция просила МУНИ оставить Раева председателем: «Считая газетную заметку по отношению тов. Раева и хозяйства дома — неправильной, как интригу, направленную группой жильцов (ненавистных коммунистам) не только против коммунистического правления но и фракции РКП(б) дома, почему просим МУНИ, на основании заключения по отчетам Правления и Ревиз. Комиссии, об оставлении, в чистоте политической и хозяйственной стороны, тов. Раева председателем с полным ему доверием в работе от Фракции».

Но это не помогло и 3 августа 1925 года новым председателем правления избрали Ивана Ивановича Кабанова из квартиры № 27

Список жильцов квартиры № 42 в апреле 1924 года

Фамилия, имя и отчество	Возраст	Место службы	Состоит ли членом жил. т-ва	Имеет ли право быть членом ж. т. по норм.<е> уст.<ава> от 10 марта 24 г.	Отметка районной избирательной комиссии
Бочков Емельян Максимович	35	Безработный на Бирже труда	Да	Не имеет
Бочкова Акилина Ивановна	26	Чулочница на дому	Да	Не имеет. Чулочница. Эксплоататор
Шелепова Наталья Ивановна	19	На иждивении сестры	Нет
Шелепов Петр Иванович	26	Безработный на Бирже труда	Да	Имеет
Шелепова Елизавета Петровна	39	На иждивении мужа	Да	Имеет
Левчук Екатерина Львовна	39	Безработная на Бирже труда	Да	Торговка
Городенский Василий Федорович	50	Кучер в Наркомате <Труда?>.	Да	Имеет

Семья Аветисянц

История семьи Аветисянц

В середине 1920-х годов (не раннее 1924 года и не позднее 1926 года) в доме поселилась большая армянская семья Аветисянц. Барсег Григорьевич Аветисянц (1862-1945) вместе с женой Ашхен Хачатуровной Татевосян (1876-1937) и шестью детьми въехали в полуподвальную квартиру № 42. Из акта обследования деятельности правления жилищного товарищества дома 10 по Большой Садовой, датированного апрелем 1926 года, становится известным, что правление «сдало подвальное помещение торговцу Аветисянц со въездными в 2400 руб.». В 1920-е годы правление жилтоварищества регулярно сдавало жилые и нежилые помещения дома платежеспособным москвичам. Деньги, которые платили арендаторы, расходовались на топливо для дома. Согласно обследованию 1926 года, «в доме имеются подвальные жилые помещения, но по санитарным условиям непригодные для жилья. Эти помещения занимались трудящимися нуждающимися в площади, а вселившись – через некоторое время добивались представления им годной для жилья площади <…>» (ЦГА Москвы. ОХД после 1917 года. Ф. 2433. Оп. 4. Д. 725. Л. 187). В связи с тем, что в таких подвальных и полуподвальных квартирах жить было неудобно, правление как раз решило сдать помещение торговцу Аветисянцу, вероятно, под склад. Однако, несмотря на сырость и темноту, вплоть до 1960-х годов большая часть полуподвальных квартиры были жилыми. В том числе и квартира № 42. Скорее всего Барсег Аветисянц действительно снял эту квартиру, но не под склад, как заявляло правление проверяющим органам, а для своей семьи. В 1920-е годы найти комнату в Москве было нелегко, и люди соглашались на самые тяжелые жилищные условия. Аветисянц смог въехать в 42-ую квартиру тогда, когда ранее поселившаяся в ней семья Бочковых получила комнатку в бывшей владельческой квартире и выехала из полуподвала – люди старались не задерживаться в таких помещениях. Еще в 1930-е годы семья Аветисянц проживала в 42-ой квартире. Однако уже в 1940 году Барсег с сыном Львом и его женой Валентиной переехали в квартиру № 35, находившуюся на первом этаже, а средний сын Барсега Шаварш Аветисянц с женой Верой и дочерью Светланой – в квартиру № 2 на второй этаж.

1940–1970-е

Главным источником сведений о жильцах дома за 1940–1970-е годы послужили три домовые книги. Для удобства их пронумеровали: домовая книга 1 (1940–1944), домовая книга 2 (1944–1958), домовая книга 3 (1958–1970-е).

Согласно списку 1940 года, в квартире № 42 проживали 18 человек, в основном рабочие — чертежник, кочегар, слесарь, кассир в продовольственном магазине, печатник в типографии, дворник и другие.

Список жителей на 1940 год

Согласно списку третьей домовой книги 1958 года, в квартире № 42 проживали 18 человек — резальщица на фабрике «Дукат», электрик на заводе, официантка в ресторане при Северном вокзале, пенсионеры и другие.

Список жителей на 1958 год

История семьи Абрамовых

Первой, в 1924 году, в квартиру въехала Александра Степановна Мишина (1882–1960-е). Она родилась в рязанской деревне Федякино. Ее племянница Анна Ивановна Лекарева (1917–??) приехала из Рязанской области к своей тете в середине 1930-х годов. Тогда же она вышла замуж за Степана Васильевича Абрамова. В 1938 году у них родилась дочь Тамара, которая поделилась своими воспоминаниями. История о дружной коммуналке, потопах и деревенских бабушке и дедушке, приезжавших погостить, тяжелой работе на фабрике «Дукат» и воссоединении двух родственных семей благодаря проекту «Дом на Большой Садовой».

История семьи Абрамовых

История семьи Абрамовых

Квартира № 42. Фотографии семьи Абрамовых

Квартира № 42. Фотографии семьи Абрамовых